Первые после Бога
Итак, ЧУДО ПРОИЗОШЛО!!!
Благодаря Божьему промыслу мы явились на этот свет. Созданные по его образу и подобию, мы начинаем жить, познавать и осваивать этот мир. Больше Бог нам ничего не должен и в принципе ничего для нас не делает. Если бы это было не так, тогда бы не было войн, концлагерей, пыток, убийств, аварий, болезней и прочих бедствий. Но всё это присутствует в нашей жизни и в этом виноваты мы сами, более того, мы сами подрываем своё здоровье обжорством, алкоголем, куревом и нездоровым образом жизни.
Для нас жизнь-игра. Таков уж человек, он живёт, играя, соревнуясь, исследуя, осваивая и покоряя. Помимо прочего он в поте лица своего добывает хлеб насущный, а жена его в муках рожает детей. И во всём этом Бог не при делах, невозможно за всеми нами уследить ему.
Для нас жизнь-игра. Таков уж человек, он живёт, играя, соревнуясь, исследуя, осваивая и покоряя. Помимо прочего он в поте лица своего добывает хлеб насущный, а жена его в муках рожает детей. И во всём этом Бог не при делах, невозможно за всеми нами уследить ему.
Вот и я....
"Я вышел ростом и лицом - Спасибо матери с отцом,-С людьми в ладу - не понукал, не помыкал,-Спины не гнул-прямым ходил,И в ус не дул, и жил как жил,И голове своей руками помогал..."
Но за свою жизнь я неоднократно бывал травмирован, переносил болезни и рисковал жизнью.
Благо, что костлявая с косой до сих пор проходила мимо, а ведь она постоянно идёт с нами рядом. И кто чаще всего спасает нас от неё? ВРАЧ! Лично я восхищаюсь людьми этого звания и преклоняюсь перед ними.
Если бы не ВРАЧ Жук Николай Александрович лежать бы мне
Если бы не ВРАЧ Жук Николай Александрович лежать бы мне
в земельке, в свои 30 лет. Ведь я, хотя и бледный, но такой улыбающийся, с болями в животе предстал пред его очами, чем удивил его. "Тоже мне больной"-сказал он. Однако после проверки анализа приказал; "Чтобы через 15 минут он был у меня на операционном столе".
Аппендикс лопнул во время операции, но кишки мне не выворачивали. Если бы он промедлил, то всё могло бы кончиться перитонитом и моей смертью.
А кто бы мне помог вправить выбитую при неудачном падении руку в плече как не польский ВРАЧ в Закапане (горнолыжный курорт). И так далее и тому подобное.
Статистика говорит, что бич ХХI века это сердечно-сосудистые заболевания. Не избежал этой участи и я. Не знаю, что привело к этому: то ли возраст, то ли стрессы, то ли я сорвал сердце при штурме вулкана Килиманджаро, но в конце 2012года у меня начались приступы аритмии.
Вначале они протекали в очень острой форме. Вместо регулярных ударов сердце начинало выстукивать азбуку Морзе, стараясь выскочить из груди, появлялась нехватка воздуха, паника, страх смерти. Восстанавливали ритм уколом в вену.
Со временем ритм удерживать помогали таблетки. Срывы стали редки, и я уверовал, что всё это пройдёт. Но не тут-то было. Год за годом частота срывов увеличивалась, а с середины 2018 года они стали ежедневными, хотя и легче переносимые. Благо, что чаще всего удавалась восстанавливать ритм с помощью таблеток, иначе скорая помощь разорилась бы на бензин,
Статистика говорит, что бич ХХI века это сердечно-сосудистые заболевания. Не избежал этой участи и я. Не знаю, что привело к этому: то ли возраст, то ли стрессы, то ли я сорвал сердце при штурме вулкана Килиманджаро, но в конце 2012года у меня начались приступы аритмии.
Вначале они протекали в очень острой форме. Вместо регулярных ударов сердце начинало выстукивать азбуку Морзе, стараясь выскочить из груди, появлялась нехватка воздуха, паника, страх смерти. Восстанавливали ритм уколом в вену.
Со временем ритм удерживать помогали таблетки. Срывы стали редки, и я уверовал, что всё это пройдёт. Но не тут-то было. Год за годом частота срывов увеличивалась, а с середины 2018 года они стали ежедневными, хотя и легче переносимые. Благо, что чаще всего удавалась восстанавливать ритм с помощью таблеток, иначе скорая помощь разорилась бы на бензин,
а у меня были бы исколоты все вены. Всё бы это было терпимо, если бы не грозила тромбоэмболией
с последующим инсультом или инфарктом.
Такая перспектива меня не устраивала.
Такая перспектива меня не устраивала.
И я обратился в Республиканский Клинический Медицинский Центр (РКМЦ) по поводу операции на сердце.
ВРАЧ Сивак Сергей Александрович сказал, что прооперирует меня 5 ноября, при отсутствии противопоказаний. И так утром 5 ноября 2019года со всеми обследованиями и анализами я прибыл в (РКМЦ) в Ждановичи. Незамедлительно я был размещён в двухместной палате Кардиологического отделения. Вскоре меня пригласили на дообследование, по результатам которого вынесли вердикт - оперировать можно. И вот в 15-30 за мной пришли медсёстры и на каталке я поехал в операционный блок. В санпропускнике перелез на другую каталку, а потом из неё , абсолютно нагой, на операционный стол. Наготу мою прикрыли стерильной простынёй. С интересом осматриваю операционную. О, Боже!!! Сколько здесь аппаратуры и инструментария!!! И всё это надо знать и уметь этим пользоваться ВРАЧУ. Смотрю, как толково и деловито медсестры раскладывают инструментарий, облачают хирурга, подключают ко мне различные датчики, ставят катетер в руку и по указанию хирурга вводят обезболивающее,слева от стола на большом плазменном экране вижу, как стучит мое сердце. По бегущей кардиограмме вижу, что у меня аритмия в данный момент. Кардиохирург Сивак Сергей Александрович начинает операцию. Обрабатывает поле надреза йодом и делает надрезы правой и левой паховых вен. Вводит туда катетеры. Как я понял, в правую вену - аблационный катетер, а в левую стимулирующе-диагностический. Катетеры по венам продвигают в сердце. Болевые ощущения только в паху, легко терпимые. И начинается радиочастотная аблация (РЧА), т.е. прижигание высокой частотой проводящих путей сердца в устье легочных вен. Я вижу, что это очень кропотливая и ювелирная работа. Если пережечь, можно сделать дырку в сердце. Недожечь, значит сделать операцию неэффективной. Иногда во время очередного прижигания становится очень больно, о чем я говорю ВРАЧУ. Тут же он дает команду добавить обезболивающее и операция продолжается. По команде хирурга, второй управляет из пультовой сканером, который показывает сердце под разными ракурсами с помощью рентгена, я полагаю. Ведь на хирурге тяжёлый свинцовый фартук. И я знаю. Что ему тяжело. Ведь у него уже поясничные грыжи от этого веса. Так что операцию продолжил уже другой кардиохирург Голенища Валерий Францевич. Наконец они говорят: «Все, достаточно». И я вижу на экране ровно бьющееся сердце и синусовый ритм на кардиограмме. Мне накладывают швы, сильно забинтовывают и помогают переползти на каталку. В санпропускнике на следующую каталку и, наконец, в 18-30 на койку в палате. Три часа в операционной, полтора часа сама операция. И нет аритмии. Разве это не чудо? До каких технологий дошла наука, инженерия и мастерство ВРАЧЕЙ. ВРАЧИ у нас делают вообще умопомрачительные операции. Например, коронарное шунтирование. Когда из ноги вырезают кусок вены, разрезают грудную клетку, останавливают сердце, вшивают вырезанный кусок вместо поврежденного сосуда и по-новому запускают сердце. Именно таким пациентом оказался мой сосед по палате. "Какие ощущения?" – спрашиваю у него." Никаких, – говорит он,- завезли в операционную, дали наркоз, очнулся уже в палате." Операция длилась 5 часов. Но, все кому сделали коронарное шунтирование, говорили, что ощущения после операции, как заново родились. Раньше задыхались, ходить не могли, а сейчас чувствуют, что могут счастливо жить. И в Беларуси для белорусов операцию проводят бесплатно. И мне сделали ее тоже бесплатно. Не зря, значит, я платил налоги. За границей такая операция, как моя, стоит от 5 до 10 тысяч долларов США. Платите налоги господа! Уровень медицины не хуже, чем за рубежом. Сам был свидетелем, как для греков, проводили здесь показательные операции. В отсталую в медицине страну не поехали бы перенимать опыт. Но самая большая заслуга в этих достижениях, конечно же, в энтузиазме и профессионализме ВРАЧЕЙ. Верность их клятве Гиппократа.
Всегда, находясь в поликлинике или больнице, я пресекаю разговоры тех, кто обзывает врачей, сомневаясь в их компетентности такими словами: « ВРАЧ не Бог, а только первый после Бога! И имеет право на ошибку. Нельзя его за это винить. А если Вы такие умные, где Ваши дипломы врачей? Чтобы иметь право оценить работу ВРАЧА нужно 5-6 лет мединститута, плюс пару лет ординатуры, экзамены, допуски, курсы усовершенствования врачей. Вот тогда можете оценить его работу. А так не Вам их судить.»
ВРАЧ Сивак Сергей Александрович сказал, что прооперирует меня 5 ноября, при отсутствии противопоказаний. И так утром 5 ноября 2019года со всеми обследованиями и анализами я прибыл в (РКМЦ) в Ждановичи. Незамедлительно я был размещён в двухместной палате Кардиологического отделения. Вскоре меня пригласили на дообследование, по результатам которого вынесли вердикт - оперировать можно. И вот в 15-30 за мной пришли медсёстры и на каталке я поехал в операционный блок. В санпропускнике перелез на другую каталку, а потом из неё , абсолютно нагой, на операционный стол. Наготу мою прикрыли стерильной простынёй. С интересом осматриваю операционную. О, Боже!!! Сколько здесь аппаратуры и инструментария!!! И всё это надо знать и уметь этим пользоваться ВРАЧУ. Смотрю, как толково и деловито медсестры раскладывают инструментарий, облачают хирурга, подключают ко мне различные датчики, ставят катетер в руку и по указанию хирурга вводят обезболивающее,слева от стола на большом плазменном экране вижу, как стучит мое сердце. По бегущей кардиограмме вижу, что у меня аритмия в данный момент. Кардиохирург Сивак Сергей Александрович начинает операцию. Обрабатывает поле надреза йодом и делает надрезы правой и левой паховых вен. Вводит туда катетеры. Как я понял, в правую вену - аблационный катетер, а в левую стимулирующе-диагностический. Катетеры по венам продвигают в сердце. Болевые ощущения только в паху, легко терпимые. И начинается радиочастотная аблация (РЧА), т.е. прижигание высокой частотой проводящих путей сердца в устье легочных вен. Я вижу, что это очень кропотливая и ювелирная работа. Если пережечь, можно сделать дырку в сердце. Недожечь, значит сделать операцию неэффективной. Иногда во время очередного прижигания становится очень больно, о чем я говорю ВРАЧУ. Тут же он дает команду добавить обезболивающее и операция продолжается. По команде хирурга, второй управляет из пультовой сканером, который показывает сердце под разными ракурсами с помощью рентгена, я полагаю. Ведь на хирурге тяжёлый свинцовый фартук. И я знаю. Что ему тяжело. Ведь у него уже поясничные грыжи от этого веса. Так что операцию продолжил уже другой кардиохирург Голенища Валерий Францевич. Наконец они говорят: «Все, достаточно». И я вижу на экране ровно бьющееся сердце и синусовый ритм на кардиограмме. Мне накладывают швы, сильно забинтовывают и помогают переползти на каталку. В санпропускнике на следующую каталку и, наконец, в 18-30 на койку в палате. Три часа в операционной, полтора часа сама операция. И нет аритмии. Разве это не чудо? До каких технологий дошла наука, инженерия и мастерство ВРАЧЕЙ. ВРАЧИ у нас делают вообще умопомрачительные операции. Например, коронарное шунтирование. Когда из ноги вырезают кусок вены, разрезают грудную клетку, останавливают сердце, вшивают вырезанный кусок вместо поврежденного сосуда и по-новому запускают сердце. Именно таким пациентом оказался мой сосед по палате. "Какие ощущения?" – спрашиваю у него." Никаких, – говорит он,- завезли в операционную, дали наркоз, очнулся уже в палате." Операция длилась 5 часов. Но, все кому сделали коронарное шунтирование, говорили, что ощущения после операции, как заново родились. Раньше задыхались, ходить не могли, а сейчас чувствуют, что могут счастливо жить. И в Беларуси для белорусов операцию проводят бесплатно. И мне сделали ее тоже бесплатно. Не зря, значит, я платил налоги. За границей такая операция, как моя, стоит от 5 до 10 тысяч долларов США. Платите налоги господа! Уровень медицины не хуже, чем за рубежом. Сам был свидетелем, как для греков, проводили здесь показательные операции. В отсталую в медицине страну не поехали бы перенимать опыт. Но самая большая заслуга в этих достижениях, конечно же, в энтузиазме и профессионализме ВРАЧЕЙ. Верность их клятве Гиппократа.
Всегда, находясь в поликлинике или больнице, я пресекаю разговоры тех, кто обзывает врачей, сомневаясь в их компетентности такими словами: « ВРАЧ не Бог, а только первый после Бога! И имеет право на ошибку. Нельзя его за это винить. А если Вы такие умные, где Ваши дипломы врачей? Чтобы иметь право оценить работу ВРАЧА нужно 5-6 лет мединститута, плюс пару лет ординатуры, экзамены, допуски, курсы усовершенствования врачей. Вот тогда можете оценить его работу. А так не Вам их судить.»
Лично я уважаю всех ВРАЧЕЙ.
Конечно, кроме «Докторов смерть» Иозефа Менгеля и Сиро Исии с «отрядом 731».
Я Благодарен всем ВРАЧАМ с которыми свела меня судьба:
Куцко Галине Ивановне
Жуку Николаю Александровичу
Буселу Валерию Петровичу
Пуху Игорю Витальевичу
Симоненко Наталье Петровне
Баранову Сергею Владимировичу
Василенко Аркадию Павловичу
Важенину Михаилу Михайловичу
Бутько Андрею Владимировичу
Канонику Александру Николаевичу
Сиваку Сергею Александровичу
Голенищу Валерию Францевичу.
Поляк Тамаре Павловне
Ковалюк Елене Талисфоровне
Худолей Василию Ивановичу
Каранкевичу Олегу Николаевичу
Комментариев нет:
Отправить комментарий